В 50-е годы палитра макияжа менялась так же часто, как и мода, – 2 раза в год. Пропагандировались такие изысканные сочетания, как холодно-зеленые тени, болотного цвета карандаш для век и тушь медного оттенка. Или комбинировали серебряно-голубые тени, темно-синий карандаш и фиолетовые ресницы. Бирюзовые веки и оранжевые губы тоже оказались удачным сочетанием. Дело в том, что цвета макияжа вели происхождение от новейшей моды. В 50-е годы было важнее, чтобы тени для век подходили к цвету сумочки, нежели к типу лица ее хозяйки. Поэтому дамы часто выглядели так, будто они упали в банку с краской. Но это не имело значения. Главное, чтобы каждый видел: макияж – такой же элемент оформления, как и аксессуары.

Косметическая продукция того времени не могла приукрасить женщину незаметно – для этого у нее была слишком тяжелая консистенция. Ее нужно было накладывать толстым слоем. Грим выглядел как влажная маска на коже и был намного светлее естественного цвета. Еще хуже дело обстояло с имитацией загара. Коричневый грим, серебристо-блестящие тени на веках и светлая оранжевая помада на губах – вот карикатура на красавицу 50-х. Однако сегодня легко насмехаться над той эпохой – ведь косметика стала такой рафинированной, что достаточно одного прикосновения, чтобы подчеркнуть красоту. В 50-е же провозглашалась искусственность, это вписывалось в “Новое направление”. Над каждым женским существом 50-х годов витала незримая надпись: “Не прикасаться!”. Мода была подобна скульптуре, а подходящий макияж – графическому дополнению к ней. К чему это вело – наглядно продемонстрировал фотограф Эрвин Блуменфельд на знаменитом снимке 1950 года “Dramatic Eye and Lip”. Модель Джин Петчетт редуцируется до идеально изогнутого “оленьего” глаза, подчеркнутого темной бровью. Четко очерченный красный рот и “мушка” – все это на фоне бледной кожи, которая служит как бы полотном для картины, нарисованной уверенной рукой мастера.

Для подростков, с их немалыми карманными деньгами, была разработана молодежная версия макияжа. Здесь брови были несколько светлее и шире, и рот не имел такого четкого контура. Идеалом послужили надутые губки Брижит Бардо. Ее высокий конский хвост переняли многие девушки, тем более что именно такая прическа была у бессмертной модели Пикассо – несовершеннолетней Сильветты.

Подростки, которые хотели выглядеть не сексуальными, а серьезными, сознательно отказывались от разноцветной палитры: карандаш для век, волосы, одежда – все было черное. Прическа – длинные или короткие волосы и, как правило, густая челка.

Взрослые женщины меняли прическу и цвет волос так же часто, как макияж и линию одежды. Иногда волосы носили гладкими, иногда волнистыми, иногда коротко постриженными, иногда длиной до подбородка или до плеч или пышно взбитыми. Но самыми модными оставались блондинки. Если собственные волосы нельзя было достаточно быстро привести в соответствие с модным направлением, некоторые элементы прически нужно было присоединить. Модные челки или классические шиньоны – все надевалось и снималось. Нельзя было обойтись без лака для волос. В конце 50-х

Уши, однако, всегда оставались открытыми для украшений: здесь фаворитами были толстые круглые серьги в виде пуговиц из различных материалов или большие золотые креольские кольца.

Популярны были также комплекты; клипсы, цепочка на шею и браслет. Золотые цепочки и декоративные броши использовались как отдельные украшения. И у каждой дамы обязательно должно быть жемчужное ожерелье – скромное в одну нитку или во много рядов, скрепленных застежкой. Кристиан Диор ввел стразовые колье и дымчато-серый с коричневыми прожилками бисер. Он выглядел так благородно, что дама была избавлена от вопросов по поводу подлинности драгоценностей. Четкое правило: женщина не выходит из дому без украшений.

И тем более без шляпки. Но чем пышнее была прическа, тем меньше становилась шляпка, пока от нее не осталось подобие пряжки. Правда, для тех, кто ездил в кабриолетах – или хотел, чтобы так казалось – большую роль играли платки. Четырехугольный шелковый платок складывался по диагонали и защищал прическу. Концы его перекрещивались под подбородком и завязывались сзади на шее, так что третий угол оказывался под ними и получалось подобие чепчика.

Поначалу необходимы были и кожаные перчатки, но постепенно к концу десятилетия мода на них отошла. К “двойке” надевали короткие белые, к костюму – полудлинные и к вечернему платью – элегантные длинные перчатки. Часто они, как и сумочка, были из того же материала, что и платье. Благодаря Грейс Келли сумка от Гермеса с ее поразительной застежкой из кожаного ремешка быстро приобрела культовый статус.

Широкий ремень был важнейшим аксессуаром десятилетия. Им дамы могли затянуть талию или, если талия была достаточно тонкой, подчеркнуть ее.

Туфли носили изящные, с острыми носами, со слегка возвышающимся каблуком “Сабрина”, ставшим таким популярным после успешного фильма с Одри Хепберн. Одри и ее французская коллега-звезда Брижит Бардо, обе в прошлом балетные танцовщицы, сделали рекламу плоским “балеткам” с закругленными носами. В первую очередь, их оценила молодежь – в такой обуви удобно было танцевать рок-н-ролл. Но затем изобрели каблук-шпильку, и отныне стар и млад не хотели спускаться с новой высоты.