Универсальный стиль 90-х годов – это скорее не стиль, а новый подход к одежде, новый принцип создания костюма и образа. Журналы и книги, рекламные ролики и даже сама одежда призывает “быть самим собой” (“Be Yourself” – лозунг рекламной кампании Кельвина Кляйна, парфюмерии фирмы “Gugo Boss” и др.). Индивидуальность, собственный стиль, отражающий внутреннее “я”, стали главными в моде. Профессия имиджмейкера (англ. Imagemaker – “создатель образа”) теперь одна из наиболее востребованных, и не только среди звезд кино и политиков, но и среди представителей среднего класса. На страницах модных журналов дизайнеры и стилисты дают советы, как подчеркнуть индивидуальность и создать неповторимый образ.

В 90-х на смену страху быть недостаточно хорошо одетым приходит страх быть слишком разодетым: в повседневной жизни наряжаться неприлично. В силу стилистического многообразия мода начинает терять свою диктаторскую позицию. Быть модным легко как никогда, стоит только добавить к базовым вещам одну-две с ультрамодными деталями и несколько актуальных аксессуаров. Основу гардероба составляет не очень дорогая одежда, качество которой благодаря новым технологиям значительно выросло по сравнению с прошлым десятилетием.

Бытует своеобразная униформа в стиле унисекса, распространившаяся во всем мире и во всех социальных слоях: джинсы, футболка, свободные брюки, свитер и удобная обувь – туфли на плоской подошве или кроссовки. Этот стиль широко используют крупные фирмы, в основном итальянские и американские, такие, как Benetton, Guess, Gap, Marko Polo, Banana Republic и другие. Наряду с тягой к простоте и функциональности возвращаются к жизни и традиции самого сложного партнерского искусства: с подчеркнутой аскетичностью костюма соседствуют нарочитая театральность и красочность. Складываются предпочтения: европейская богема носит концептуальную дизайнерскую одежду (через крой, силуэт или материал модельер решает определенные задачи, поэтому одежда приобретает еще один смысл – концепцию); молодые карьеристы по-прежнему одеваются в костюмы от Армани и Черрути; афро-американская молодежь в США выбирает спортивную одежду марки Tommy Hilfiger.

Акцент переносится с собственно одежды на внешность ее владельца. Загар или, наоборот, бледность, стройная фигура становятся самыми важными элементами модного образа. Со времен античной Греции культуре тела не уделялось столько внимания, как в 90-х годах: к многочисленным спортивным клубам, возникшим еще в 80-х годах, добавились косметические кабинеты и эстетическая хирургия. Супермодели усилиями журналов и телевидения превратились в образцы для подражания, демонстрируя все достижения модной индустрии.

Париж, Милан, Лондон, Нью-Йорк и Токио по-прежнему основные центры прет-а-порте. Несмотря на общую унификацию моды, в каждой из столиц существует своя философия, понимание этого искусства. Лондон остается центром экспериментальной, эпатирующей, концептуальной и почти всегда веселой моды, тесно соприкасающейся с историческим костюмом и модой улицы. В Токио соединились все направления, существующие в мире, – от сугубо буржуазного костюма до футуристических фантазий авангардистов. Многие молодые японские дизайнеры по примеру Йоджи Ямамото и Рэй Кавакуба стремятся продемонстрировать свои коллекции в Париже. В Нью-Йорке сильны традиции мнимализма, заданного Хальстоном еще в 70-х годах, не сдает позиций и спортивный стиль. Милан делает ставку на соединение свободы и элегантности в стиле Черрути или Труссарди наряду с экстравагантной роскошью в стиле Дольче и Габанны.

Со второй половины 90-х годов самой модной одеждой считается одежда от двух миланских Домов моды – Prada и Gucci. Образ Дома Prada – это современная роскошь, ненавязчивая (тонкие цветовые оттенки и простые рациональные формы), ощущаемая кожей. Дом Gucci, выпускающий аксессуары с середины 20-го века, только с приходом в 90-х годах американского модельера Тома Форда на пост креативного директора стал завоевывать мир моды. В агрессивно-элегантном стиле, предназначенном для женщин-“хищниц” и рок-звёзд (по собственному выражению Форда), соединились американская напористость и европейская утончённость в крое и выборе цвета. Любимыми цветами являются чёрный и белый, так как они лучше всего подчёркивают крой. Платья и костюмы Форда на первый взгляд выглядят как классические, но вызывают шок деталями – разрезами, застёжками, шириной лацканов.

В 90-х годах по всему миру наблюдается возвращение к минимализму. Кельвин Кляйн и Донна Каран считаются уже классиками этого стиля. В начале десятилетия большой американский магазин “Barney’s” был оформлен в манере Жана Мишеля Франка – одного из отцов минимализма в декоративном искусстве 30-х годов. На пяти этажах магазина выставили одежду разных дизайнеров только чёрного цвета на фоне бежевых стен, что создавало поразительный эффект. В подобной манере работает и австрийский модельер Хельмут Ланг, который с 1998 года представляет женскую линию одежды в Нью-Йорке. Сам Ланг не возводит собственный стиль ни к каким источникам и характеризует его как современный урбанизм. С минимализмом его роднят сдержанное использование цвета, предпочтение однотонных тканей и поиск выразительности через крой, а не за счёт дополнительных украшений. Последний всплеск увлечения минимализмом пришёлся на 1999 год, когда в коллекциях почти всех дизайнеров доминировали монашески аскетичные силуэты с минимумом деталей, выполненные из однотонных тканей различных фактур.

В Америке большое влияние приобрела уличная мода. Стиль гранж, вышедший из оборванной одежды музыкантов группы Nirvana, поверг в шок клиентов Домов Моды. По своей сути стиль гранж изначально являлся классическим примером антимоды. Надевая старые рваные вещи, одну на другую и часто неподходящего размера, музыканты и их поклонники демонстировали полное равнодушие к устоявшимся нормам и приличиям. Но, как всегда бывает с антимодой, стоило лидеру группы Курту Кобейну появиться на MTV и на страницах модных журналов, как его одежда – застиранные футболки, растянувшиеся вязаные кофты, джинсы и кеды – превратились в модный стиль. Несмотря на некоторое сходство со стилем хиппи 70-х, в гранже отсутствует романтика “детей цветов”. Нет в нём и яркой театральной панк-моды.

В Британии – как на улицах, так и на подиумах – стиль гранж соединился со стилем нью-эйдж. В музыке для этого стиля характерны бесформенность, текучесть, космические мотивы и синтезированные электронные звуки (композиции Брайана Ино, Клауса Шульца). В одежде нью-эйдж проявился в свободном смешении мотивов разных культур и стилей в рамках одного костюма. В отличии от гранжа нью-эйдж создавался сознательно, дабы подчеркнуть одухотворенность образа современника. Большое влияние на формирование стиля оказала “Белая коллекция” Рифата Озбека. Он предложил романтическую интерпретацию городского турецкого костюма – накидки, бюстье, шарфы, шаровары. И роскошные модели для вечера, и повседневную одежду, и спортивные модели были только белого цвета!

Этническая тема остаётся так же популярна, как и раньше. Индийские, китайские, японские мотивы в коллекциях Валентино, Мак-Куина, Гальяно, Версаче (сари), Дольче и Габанны (юбка-саронг в мужской коллекции). Ромео Джильи делает красочные вариации на темы костюмов и декораций к спектаклям Русских сезонов в Париже и Лондоне 1907-1914 гг.

Внимание к проблемам окружающей среды побудило дизайнеров использовать натуральные ткани из неокрашенного льна и волокон конопли. Англичанка Хелен Сторм в своей коллекции “Вторая жизнь” (1992 г.) представила модели, переделанные из старой одежды. А её соотечествинница Кэтрин Хэмнет работала только с экологически безопасными тканями. Такие вещи полагалось носить с удобной обувью – кожаными сандалиями на плоской подошве или мягкими сапогами из толстой кожи.

Люди начали заботиться и о собственной безопасности. Модельеры быстро отреагировали на это. Итальянская фирма “Superga” выпустила на рынок пуленепробиваемую одежду, защищавшую также от кислотных дождей и ультрафиолетового излучения, с дополнительными аксессуарами в виде маски для дыхания и очков ночного видения. Французский дизайнер Люси Орта в 1992 г. Показала коллекцию “одежды для выживания” – костюмы, превращавшиеся при необходимости в палатки и спальные мешки.

С начала 90-х набирает силу движение “зелёных”, борющихся против использования в одежде натурального меха. Защитники природы закидывали дам в шубах помидорами и обливали их масляной краской. Манекенщицы и звёзды кино выступали с заявлениями, что “лучше будут ходить голыми, чем носить натуральный мех”. Дизайнеры начали работать в основном с синтетическим мехом. Первым и самым остроумным оказался Москино: еще в 1989-м году он представил шубу, сшитых из плюшевых мишек.

К концу десятилетия выступления “зелёных” стали более скромными, так как экологи доказали, что применение синтетических материалов гораздо опаснее для природы, нежели разумное обращение с натуральными. На подиумах снова появились коллекции, в которых большая роль отводилась меху.

Развитие технологий привело к рождению кибермоды, частично порождённой стилем панк и фантастическими фильмами о будущем, такими, например, как “Безумный Макс”. Этот стиль использовал суперсовременные материалы (неопрен, полар-флис) и многочисленные детали, типичные для спортивной, рабочей или военной одежды: ремни, клапаны, карманы, удобные застёжки, молнии, отстёгивающиеся капюшоны, рукава и подкладки. Мужские и женские модели отличались лишь размерами. Дизайнеры фирм Levi’s и Philips в 2000-м году объединили усилия и создали одежду-трансформер, названную “Industrial Clothing Division”, или, окращённо, “icd+”. Это плащи, складывающиеся до размера жилета, и куртки, превращающиеся в сумку, куда вмонтированы также компьютер и телефон.

Обширный ассортимент мужской одежды: мужские костюмы из качественных импортных материалов, рубашки от ведущих мировых производителей и многое другое можно найти в интернет-магазине MONDIGO.